В НОМЕРЕ

Открытый остров

«Что есть счастье? Так просто и не скажешь. Тут не обойтись констатацией, как со здоровьем: если не болеешь, то оно есть. Тут может быть и здоровье, и достаток, и успех, а счастья нет. Сложнее, наверное, только вопрос о смысле жизни. Данный вопрос чрезвычайно важен для островитян, и они интересуются им не столько из философских соображений, сколько в практических целях, для прикладного использования, борются за счастье со всем напряжением душевных сил или непреклонно отстаивают имеющееся, что, собственно, и составляет наш с вами, драгоценный мой Читатель, интерес в этом деле: за что борются и как?» Островитяне — жители белорусской деревни, куда занесло в 80'е годы прошлого века новоиспеченного учителя английского языка течение жизни. Герой романа Игоря МОИСЕЕВА «Остров Глазовка, или Главные по аистам» — ошеломленный горожанин, подобно Робинзону Крузо, постигает уклад местного бытия и азы выживания на острове.

«Лодочка жизни плывёт»

«Врастая в читательский стаж», поэт Илья ФАЛИКОВ предупреждает: «книгопад — бессмертью прямая угроза». Но и жизнь без любимых книг не жизнь. Главное в доме — «Здесь книги живут. А при них/ присутствует пара смотрящих,/ стоглазых читателей книг». Геннадий КАЦОВ, предвосхищая вопрос: «скажи'ка, дядя, ведь не “даром” набоковским одним ты жил?» — называет своих гениальных учителей: «меня учили понемногу/ гомер, флобер и карамзин». Вадим МЕСЯЦ, вспоминая мифические подробности смерти Гоголя, констатирует: «все писатели земли русской похоронены живыми», и ему нужно, чтобы его запомнили живым: «Запомни меня,/ потому что я сам ничего не запомню:/ ни себя, ни дурацких поступков,/означающих молодость./ И когда моя биография выйдет/в серии «Жизнь замечательных людей»,/ не читай на эту книгу./Помни только то,/за что можно любить.// Запомни меня героем». Вот и Ольге ИВАНОВОЙ, «разминувшись с этими и теми,/ дабы не облаяла молва,/ обходя насущнейшие темы,/ сглатывая главные слова,// покидая просеки широки,/ бортанув кудрявый звукоряд», важно зафиксировать, хотя бы внутренним зрением, как «из увядающей этой юдоли,/в умном безмолвии вод,/меж берегами блаженства и боли —/ лодочка жизни плывёт...»

«Информация — вещь материальная»

«Современное искусство сплошь и рядом занято так называемой борьбой Добра и Зла, никак не меньше. Люди, тролли, орки, эльфы, даже деревья, даже звери — все или за правду, или против неё…» Прозаик Геннадий ПРАШКЕВИЧ и физик Алексей БУРОВ в своей традиционной переписке на страницах «ДН» размышляют «о токсичной информации, о Большом взрыве, о последующих началах», о Библии и Платоне, о «сакральных основаниях» Запада, о массовом человеке и дальнейшей судьбе нашей цивилизации.

Особенности национальной любви

«Никакая уважающая себя китаянка никогда не посмотрит на парня без стабильного заработка или разведенного мужчину. Ну, стабильный заработок еще понятно, но с разведенными мужчинами что не так? Считается, раз супруги развелись — значит, мужчина не смог сдержать данное жене слово, у него нет чувства ответственности, и кто сказал, что он опять так не поступит? Дети, кстати, при разводе в большинстве случаев остаются в семье мужа.» Прожившая много лет в Китае, китаистка по образованию, Анна ВОРОПАЕВА уже рассказывала на наших страницах о жизни китайской деревни и о студенческой жизни в Китае. В этом номере — «про любовь в Поднебесной».